кольца рельс зимой становились хрустальными, и такой же выглядела промзона,
можно было смотреть на нее и на белую реку. Думать, что это хорошие
декорации к истории о каком-то другом мире, который, возможно, погиб,
но скоро возродиться. Можно было думать сколько угодно, в поезде тепло,
люди вокруг сидят тихо. Тоже смотрят.
На огни, отражающиеся в Москве-реке, на пассажиров, сидящих напротив.
Пару раз я проезжал остановку помню, потому что я так и не запомнил точно,
на какой станции находится "Горбушка", а иногда задумаешься или заснешь,
а потом приходится выходить на холод, ждать, когда поезд отвезет обратно.
Я тогда дружил с К. и Т., да что там, они, если не считать М., были мне почти, как родные.
Таких трех чудиков в жизни никто не видел. Нам было опасно собираться вместе.
Но мы собирались. Тогда я хоть станции не путал.
Я тогда слушал только японские группы, смотрел только японские фильмы, все
полки заставил книгами и словарями. Помню, как до 6 утра смотрел какое-то аниме,
пока все серии не посмотрел. А теперь с трудом вспоминаю, что это было
за помешательство. Странное было время.
А., которая стала преподавателем, говорит, что мы были серьезными и целеустремленными,
а нынешнее поколение - это уже что-то другое.
им не надо ехать на другой конец города, чтобы забрать диски с музыкой или фильмами,
нет, у них какие-то свои новые приключения.
и что это на меня нашло? да, сов я тоже люблю