just life

заказал билеты на Placebo
на Воздвиженке новый книжный,
хорошо бы заехать завтра.

---

и остается только все начинать сначала...

---

Les Chansons d'amour

O Saisons, o Chateaux!

Il faut que son dedain, las!
Me livre au plus prompt trepas! (c)

---

Only light...

1. Свет дневной и вечерний

Свет дневной и вечерний

В первую очередь Клауса привлекли его серьги, на небольших аккуратных ушках сияли две яркие звездочки. Правда, заметно это было только, когда эльф немного поворачивался, но у Клауса были острые глаза. За эти полгода жизни на улице он много чему научился. Он подумал, что эльф, наверное, сошел с ума, иначе он бы не сидел здесь так спокойно, зная, что имперские войска вошли в город. Клаус тоже собирался уходить, но покинутые дома были привлекательной добычей. Люди в спешке оставляли там столько хороших вещей, удивительных вещей, которые он бы никогда не увидел, если бы не эта война. Клаус подошел поближе, эльф наклонил голову слегка набок, теперь было видно, что он жует яблоко, стало можно рассмотреть и вышивку на его нижней рубашке, которая вся была испачкана бордовыми пятнами. Юноша немного волновался, он не знал, будет ли эльф драться, или же испугается, а может даже не поймет в чем дело. «Наверняка он чокнутый. Все уходят из города».
Клаус выбежал на площадку, где сидел эльф и набросился на него, желая поскорей забрать сережки и убежать. Он потянулся пальцами к его ушам, яблоко упало из рук эльфа, он тихо вскрикнул, но только Клаус хотел снять сережку, как эльф отпихнул его ногами. Юноша быстро вскочил и хотел снова наброситься на эльфа, на этот раз он увернулся, и Клаус упал, сильно ударившись спиной и расцарапав локти. В какой-то момент ему показалось, что он не может больше дышать и перед глазами поплыли черные пятна, но постепенно боль прошла. Когда изображение вновь стало четким, Клаус увидел, что над ним стоит эльф, поставив одну ногу ему на грудь, а в руке у него снова было яблоко.
— Что ты делаешь? – спросил эльф, сильнее надавив ботинком на Клауса. Ботинки тоже были очень хорошие, из отличной кожи, с толстой крепкой подошвой. Клаус мог о таких только мечтать.
— Ничего, — прошипел юноша, а потом снова попытался напасть на эльфа, но тут же получил новый отпор, ощутив сильную боль в правом боку.
— Вы люди действительно невероятно глупы, разве ты еще не понял, что я сильнее тебя, и драться со мной бесполезно?
Клаус ударил кулаками о землю, это не принесло ему облегчения, но немного смягчило злость, которую он сейчас чувствовал. Как смешно, такая маленькая неудача совершено вывела его из равновесия. Эльф присел рядом, кажется, он никуда не собирался уходить отсюда.
— Почему ты не ушел из города? – спросил эльф. Клаус не ответил. – Я думаю, что лучше дождаться имперских войск. Конечно, в городе еще будут бои, но эльфы точно выиграют. Тогда, может, я смогу попросить у них оформить мне документы, или связаться с моими родственниками. Помогут ли они мне? Вряд ли, конечно. Но другого плана у меня пока нет. Поэтому я остаюсь. Меня зовут Микаэл, кстати.
Юноша сел рядом, потирая ушибленный бок. Он не просил судьбу послать ему друга, но быть одному в этом городе-призраке было жутко.
— Я – Клаус.
Он тронул эльфа за плечи, а потом все-таки дотронулся до его сережек.
— Они очень красивые.
— Я знаю.
Клаус и сам не понимал, с чего он вдруг привязался к этим побрякушкам. Может быть, они вызвали в нем какие-то старые воспоминания. Но в голову ничего не приходило, это как знакомое лицо в толпе, мелькнет и потеряется навсегда.
— Хочешь есть? – спросил он Микаэла. Тот неуверенно кивнул.
Юноша мало что знал об эльфах, в той небольшой деревушке, где он жил раньше, их видели очень редко, а когда имперские войска стерли ее с лица земли, Клаус все чаще видел эльфов солдат, от которых прятался, либо же мертвых эльфов, но к ним он боялся подходить близко.
Когда он только пришел в этот город с потоком беженцев, ему не удавалось попасть в эту часть города, где стояли красивые дома богатых горожан. И только несколько дней назад отсюда убрали патрули, а сами жители ушли. Тогда-то Клаус и поселился на чердаке одного небольшого дома, видимо, он был построен для прислуги стоящего рядом особняка.
Клаус повел эльфа за собой, в этом было что-то невероятно приятное, словно юноша показывал свой собственный дом своему товарищу. Они зашли на первый этаж, где была небольшая кухня и гостиная с печкой. В доме было электричество, что очень радовало и удивляло Клауса.
— Лампы зажигаются по волшебству, — сказал он Микаэлу, щелкнув выключателем. Эльф рассмеялся. – Не понимаю, что здесь смешного?
— Никакого волшебства здесь нет, просто законы физики. Это эльфы могут зажигать лампы с помощью чар.
Клаус нахмурился и рассеяно стал бродить по гостиной, дав эльфу вволю посмеяться над своим невежеством. Конечно, проще было бы подскочить к нему и задать ему хорошей взбучки, но вспоминая свой прежний опыт, Клаус решил не делать этого.
— Ладно, давай поедим. Садись сюда, пожалуйста, а я все принесу.
Юноша отодвинул стул для Микаэла у большого стола, а сам бросился на чердак, чтобы принести свои ценные находки. Среди них была плитка шоколада, консервированные персики, клубничный джем и каперсы. Схватив все это в охапку, он вернулся к эльфу и поставил перед ним.
— Это я нашел в близлежащих домах, там еще много, много чего есть. Так что не стесняйся, бери, сколько хочешь.
Эльф опять засмеялся. Он потянулся к плитке шоколада и, аккуратно развернув его, отломил себе кусок. Клаус с интересом наблюдал, как эльф ест. Для него Микаэл был частью таинственного, мистического мира, притягательным и в тоже время опасным, как все эльфийское.
— Наверное, я должен поблагодарить тебя за еду, — сказал Микаэл, поднимаясь из-за стола. Кроме шоколада он так ни к чему и не притронулся. – Спасибо, — произнес эльф, а потом подошел к Клаусу и поцеловал его в щеку. Его поцелуй пах цветами, кровью и шоколадом.
Юноша был смущен. «Он точно сумасшедший», — подумал Клаус, но вслух ничего сказать не смог, предатели-слова покинули его голову. И аппетит тоже пропал, юноша смотрел на свою бесценную еду, которой наконец-то за долгое время было много, но не был рад.
— А где ты спишь? – спросил эльф и без разрешения отправился на чердак.
— Эй, подожди! — Клаус побежал следом.
Он нагнал эльфа, только когда тот открыл дверь и вошел в полутемное помещение чердака. Микаэл сразу направился к окну, и растворил деревянные ставни, впуская весь свет с улицы. День был солнечный, конец лета, постепенно остывающий воздух вбирал в себя аромат последних цветов и трав. Микаэл вдохнул полной грудью, словно он только первый раз ощутил всю прелесть этого дня.
— Нас могут увидеть мародеры.
— Ты их боишься?
— Они могут нас убить.
— Тогда ты боишься смерти.
— Вовсе нет!
— И поцелуев. – Снова смех.
Микаэл подтянулся за оконную раму и стал взбираться выше на крышу.
— Эй, не сверни себе шею! – крикнул Клаус, и отвернулся, ему было жутко смотреть на эльфа там наверху, он не любил высоты.
— Я только взгляну, далеко ли имперские войска и все, не волнуйся.
Юноша кивнул, отойдя в сторону.
— Ну что, видишь их?
— Нет, только свет, солнечный свет. И небо, и деревья вокруг. Я словно птица, Клаус.
— Слезай оттуда немедленно.
— Ладно.
Микаэл спрыгнул вниз прямо на него, и оба юноши упали на деревянный пол чердака, подняв в воздух золотистую пыль. Клаус лежал неподвижно и эльф тоже, они молчали. Микаэл приподнялся, посмотрев на юношу, глаза у эльфа были странного цвета, зеленые с желтыми вкраплениями, такие скорей бывают у кошек.
— Давай посмотрим на большой дом, — предложил Микаэл, скатываясь на бок и ложась рядом с Клаусом. Юноша кивнул. Но, ни один из них не сдвинулся с места, они словно были заворожены куском голубого неба над головой.
— Красиво, — сказал эльф. Он придвинулся ближе, положил свою тонкую ладонь на грудь Клауса и стал методично перебирать шнурки на его рубашке. Юноша кивнул, он прикрыл глаза, как ему показалось, только на мгновение, но когда он вновь открыл их, небо в оконном проеме приобрело розовато-оранжевый оттенок.
Эльфа рядом не было, он сидел в другом конце чердака, роясь в вещевой сумке Клауса. Это очень разозлило юношу, он вскочил и оттолкнул эльфа прочь, а потом набросился на Микаэла, желая как следует проучить его за излишнее любопытство. Эльф не сопротивлялся, и это было первое, что ввело Клауса в некоторое замешательство, а второе – его глаза, они смотрели так холодно и строго на него, словно он был чудовищем, а не человеком.
— Я всего лишь искал гребень или щетку, чтобы привести волосы в порядок, а не то, что ты подумал, — произнес эльф, пытаясь разжать пальцы Клауса, с невероятной силой сжимающие его плечи.
— Прости. – Чувствуя прикосновения Микаэла, Клаус немного расслабился, напряжение и злость постепенно ослабляли свое давление, и тяжело вздохнув, он сам стал рыться в своей сумке, зная, что где-то на дне лежит металлическая щетка, одна из немногих его личных вещей.
— Держи!— Он бросил ее эльфу. Тот поймал, с недоверием глядя на грубо сделанный предмет.
— Почему у тебя рубашка испачкана? – спросил Клаус. – Это кровь?
— Кровь моих врагов, — кивнул эльф. – Но я надеюсь, ты будешь моим другом, Клаус.
Какое-то время они молчали, не сводя глаз друг с друга, каждый ожидал какого-то подвоха. Потом эльф, наконец, стал расчесывать свои волосы, и Клаус немного расслабился. К густым и длинным волосам Микаэла щетка совсем не подходила и приносила больше мучений, чем пользы. Эльф недовольно хмурился, но молчал.
— Давай я помогу, — предложил Клаус, протягивая руку, чтобы забрать щетку.
— Нет! – эльф произнес это довольно резко, уворачиваясь от невольного прикосновения
юноши.
— Прости, — смущенно прошептал Клаус, сам не зная, за что он извиняется. Эльф вздохнул, откладывая щетку в сторону, а потом приблизился к юноши и обнял его за плечи. Прикоснувшись своими губами почти к самому уху Клауса, он произнес:
— Позволить коснуться своих волос, значит, дать понять, что ты доверяешь, доверяешь беспредельно.
Клаус ощутил, как краснеет, при чем румянец заливает не только его щеки, но и все лицо и даже шею. Хорошо, что свет за окном стал угасать.
— Осмотрим большой дом? – наконец заставил он себя произнести. – Я только возьму с собой вещи и еду.
Особняк вызывал в душе Клауса неизменный трепет, он видел всего лишь несколько комнат, но те поразили его своей роскошью и красотой. Росписи на стенах, бархат и шелк, позолота, он никогда этого не видел и не мог знать им цены, но где-то в душе он чувствовал, что это прекрасно, искусно и удивительно.
— Дом хорошо закрыли, но я нашел одну лазейку, — с гордостью сообщил Клаус. В глазах эльфа он не увидел радости или предвкушения, в них был испуг.
– Идем. — Клаус взял эльфа за руку, ему хотелось выглядеть смелым перед Микаэлом. С губ эльфа сорвался тихий смешок.

2.Свет ночной

Найти вход в такой дом было огромной удачей для юноши. Когда он забрался на дерево, растущее возле дома, то заметил, что с одной из его веток можно перебраться на небольшой балкончик, выход с которого был заколочен всего двумя тонкими досками, которые легко можно было оторвать.
— Ты думаешь, я белка, чтобы лазить по деревьям? – Микаэл скрестил руки на груди, совершенно не желая подниматься на дерево. – Да еще так высоко.
— Какая же это высота? – удивился Клаус. – Ты только что стоял на самой крыше. Перестань, внутри здорово, вот увидишь. – Настаивал он. Конечно, можно было бы бросить эльфа здесь, но тогда к ночи его точно кто-нибудь убьет, может с Клаусом он и может справиться, но с несколькими мародерами точно нет. «И за что мне судьба послала этого психа?»— вздохнул юноша.
— Я помогу тебе, — заверил он. Микаэл недоверчиво посмотрел на Клауса, но согласно кивнул. Вскоре он совершенно спокойно сидел на ветке, поджидая пока следом за ним заберется и Клаус. Тот удачно залез по стволу, но, когда хотел подтянуться выше, чтобы забраться на ветку, по неосторожности посмотрел вниз и упал бы, если бы Микаэл не схватил его за руку.
— Уф, — сказал Клаус, устраиваясь рядом и пытаясь восстановить сбившееся дыхание. – Еще немного, и я бы разбился.
Эльф пожал плечами.
— Мне бы досталась вся твоя еда, — сказал он.
Наконец, они перешли на балкон, эльф нервно отряхивал одежду, хотя на ней не было ни пылинки. Он помог Клаусу оторвать доски, но внутрь зашел лишь тогда, когда юноша, забеспокоившись, что его нет, стал его звать.
Внутри царил полумрак, комната, в которую они попали, была спальней, из нее одна дверь вела в гостиную, другая в ванную комнату, а третья в коридор. Клаус был в восторге от дома, для него он представлял собой увлекательный лабиринт, где с каждым поворотом, новой комнатой открывался целый удивительный мир. Но Микаэл откровенно скучал. Тогда юноша решил показать ему домашний театр, ведь эльфы любят все эти блестки и мишуру, а там было этого полно, Клаус сам видел.
— Пойдем, я покажу тебе кое-что, — сказал он Микаэлу, указывая ему на двухстворчатую дверь в конце коридора, расписанную мифическими птицами.
— Ты хочешь заманить меня в темную комнату и убить? – спросил эльф.
Клаус растерялся, у него этого и в мыслях никогда не было.
— Вовсе нет! – закричал он, позабыв об осторожности. – Ты точно чокнутый.
Микаэл покачал головой, а потом подбежал к дверям, толкнул их и вошел в просторный зал с множеством стульев, в конце которой была сделана сцена. На ней стоял рояль, и эльф первым делом направился к нему. Он раскрыл инструмент, очень ловко пробежав пальцами по клавишам, потом поправил внутри что-то и опять сыграл.
— Эй, нельзя шуметь, — попросил его Клаус, запрыгивая на сцену. – Мародеры могут прийти.
Микаэл надулся, словно обиженный ребенок, засунув руки в карман и упрямо уставившись в пол.
— Пойдем, посмотрим за сценой, там костюмы и декорации, тебе понравится, — заявил юноша, пытаясь успокоить эльфа. Тот согласно кивнул, а потом вдруг обвил рукой шею юноши, как это порой делают влюбленные пары на прогулках в парке, словно хотят поцеловать друг друга.
— Я точно думал, что ты хочешь меня убить, — сказал Микаэл.
Они зашли за сцену, Клаус зажег свечу, так как свет сюда практически не проникал. В небольшой комнате хранилось множество костюмов, а также были обустроены столики с зеркалами, чтобы гримироваться. На столиках так и остались стоять баночки с косметикой, ароматические масла, различные пилочки и ножницы. Микаэла привлекла огромная шляпа с перьями, он надел ее на себя, широко улыбаясь, и скорей подошел к зеркалу, чтобы рассмотреть свой преобразившейся вид. Клаус не желал примерять костюмы, а вот эльфу это бесспорно шло, как и косметика, которую он шутя стал наносить на лицо.
— Иди сюда, — приказал Микаэл, открывая баночку с темной помадой и нанося ее на губы. – Уверен тебе будет к лицу.
Клаус решительно покачал головой, но тогда эльф сам подошел к нему, без тени смущения, обхватив пальцами подбородок юноши, и проведя пальцами по губам, чтобы нанести помаду. Микаэл был так близко и выглядел невероятно вызывающе, как те девушки на картинках, что как-то показывал Клаусу его старший брат. На них было мало одежды, а губы их были такого же темного, насыщенного цвета, как сейчас у эльфа. Брат говорил, что они красивы. Юноша почувствовал, как ему вдруг стало жарко, такое необычное ощущение, оно наполняло тело торопливо и резко, и думать в таком состоянии было очень трудно, поэтому, когда эльф отпустил его подбородок, с удовлетворением смотря на результат своих стараний, Клаус просто взял и поцеловал его в губы. Будь это какой-то другой момент, кто-то другой, юноша был уверен, он бы ни за что такое не сделал, но сейчас все словно перевернулось, не стало границ дозволенного или недозволенного. Мир вокруг них рушится, так какая разница. «По крайне мере в первый раз я поцеловал эльфа», — почему-то подумал Клаус. А Микаэл даже не оттолкнул его, а, наоборот, обвил руками его шею, словно сам ждал этого. Уж в том, что эльф умел целоваться, юноше не пришлось сомневаться.
— Я слышу какой-то шум, — вдруг сказал Микаэл, прерывая поцелуи и отстраняясь от Клауса. Действительно, над их головами кто-то ходил, звук был глухим, далеким, но реальным.
— Мародеры, — сказал Клаус. Эльф улыбнулся. Он снял шляпу, и стал осматривать костюмы, а через некоторое время отыскал среди вещей черную бархатную куртку, расшитую бисером.
— Ты посмотри, как великолепно сшито. И теплая, здесь меховая подкладка внутри. Я возьму ее себе.
Он надел куртку, а потом стал стирать с себя косметику, салфетками, лежащими тут же на столике. Ни слова о поцелуе, впрочем, чего Клаус ожидал? Бурных признаний в любви и клятв верности до гроба? Он тоже стер помаду, а потом неуклюже задел маленький столик с вещами. Они стали падать вокруг, что-то звонко разбилось, а потом одна деревянная шкатулка упала на пол, и в ней заиграла музыка. Прекрасная печальная мелодия, юноша не слышал никогда ничего подобного. Но эльф быстро схватил шкатулку и остановил механизм внутри. Увы, было поздно. Шум над их головами замер, а потом стал удаляться.
— Они сейчас придут сюда, — в волнении зашептал Клаус. – Нужно уходить.
Микаэл согласно кивнул. Юноша забрал шкатулку из его рук и зачем-то сунул в сумку со своими нехитрыми пожитками.
— Зачем она тебе? – удивился эльф, но юноша не стал отвечать на его вопрос. Они хотели выйти из-за кулис, но в тот же миг услышали, как дверь в залу открывается. Клаусу стало жутко, он скорей потушил свечу.
— Прячемся в костюмы, — приказал юноша. Они забрались в самую глубь ниш, где висели наряды для представлений, встав у стены, стараясь прижаться к ней, как можно тесней. Клаус чувствовал рядом с собой Микаэла, эльф намного лучше юноши видел в темноте и слышал, он знал, что чужаки в зале уже поднялись на сцену и теперь идут сюда. Клаус почти перестал дышать, он подумал, что будет драться до конца, он должен защитить их во что бы то ни стало, ведь это была его затея отправиться в дом.
— Эй, есть здесь кто? – раздался резкий неприятный голос. – Выходи, не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого.
Другой голос засмеялся, а потом стало слышно, как двое чужаков осматривают вещи.
— Ну и барахло, посмотри какие перья, думаешь, их можно будет продать? – сказал один.
— Разве только эльфийским солдатам, чтобы они после боя наряжались в окопах. – Оба захохотали.
Клаус коснулся руки Микаэля, тот пожал его ладонь слегка в ответ.
— Видишь, столик упал, поэтому и шум.
— Почему он упал? Ветра-то здесь нет.
— Может мыши?
— Не нравится мне это.
Голоса стихли, кажется, эти двое решали, что делать дальше. Потом они услышали, как они стали рыться в костюмах, Клаус закрыл глаза. «Только бы они не нашли нас, только бы они не нашли нас», — мысленно просил он.
— Пойдем отсюда, сдались тебе эти тряпки, уверен, что в кладовых мы найдем более полезные вещи, а после осмотрим кабинет хозяина и спальни.
Звуки стали стихать, последним был звук дверей в театр, которые чужаки захлопнули с сильным стуком.
— Они ушли? – шепотом спросил Микаэл.
Клаус кивнул, он осторожно выглянул из ниши в комнату, там никого не было. Никого не было и в зале, по которой они старались идти очень осторожно, чтобы скрип половиц вдруг не выдал их.
— Они могут прятаться за дверью, — сказал Клаус, прислушиваясь.
— Там нет никого, — заявил Микаэл и осторожно приоткрыл дверь. – Кажется, они в кабинете на первом этаже.
Юноши постарались как можно быстрее проскользнуть к лестнице на второй этаж, а оттуда пробраться в спальню, через балкон которой они залезли в дом. Когда они поднимались по последним ступенькам, внизу снова раздались шаги мародеров.
— Настоящее приключение, — сказал эльф, стоило им наконец добраться до спальни и закрыть дверь, и забаррикадировать ее тяжелым комодом. – Интересно, как далеко войска уже продвинулись в город. Хорошо бы к утру они были здесь, и я смог бы попросить их о помощи.
Клаус кивнул, несколько рассеяно, он подумал, что когда эльф уйдет, он вновь останется совсем один. Только он и неизвестность. Это несколько задело его, это чувство, но с ним можно было смириться, как и с тем, что он потерял свою семью и дом, и много еще чего. Но ведь и взамен он получил что-то.
— Эй, Клаус. – Микаэл взял его за руки, потянув к большой постели под балдахином. – Ты когда-нибудь был увлечен кем-то?
Юноша покачал головой, ему особо некогда было думать о таких вещах, день за днем он работал, помогал своей семье, если можно было подзаработать в поле, то шел туда, а зимой трудился на фабрике. Микаэл стал осторожно гладить его плечи, так никто никогда не прикасался к Клаусу. Он был смущен, но это было приятно, такие успокаивающие и в тоже время волнующие прикосновения.
— Давай спать, — заявил юноша, он подумал, что это лучшее из всего, что они могут сейчас сделать.
— Я не нравлюсь тебе, Клаус? – спросил Микаэл, его голос был с оттенком грусти.
— Ну, что ты, я никогда не встречал кого-то более красивого, чем ты, — поспешил заверить эльфа юноша. Но тот лишь слабо улыбнулся в ответ.
Они решили остаться в доме до утра, лезть вниз по дереву в темноте было рискованно, хотя и оставаться в доме с чужаками было неприятно. Они все еще бродили по этажам, осматривали комнаты, может случиться так, что они попытаются войти и в эту дверь.
Эльф лег на кровать, Клаус лег рядом, они напряженно вслушивались в темноту, думая каждый о своем. Кажется, Клаус почти заснул, когда послышались шаги, а потом кто-то стал дергать дверную ручку.
— Мародеры, — сказал юноша, он сел на постели, вытащив из кармана складной нож. Эльф поднялся, вглядываясь в темноту и прислушиваясь. Ручку стали дергать сильней, но юноши хорошо закрыли дверь, к тому же комод должен был сыграть свою роль.
— Надеюсь, они уйдут, — прошептал эльф, когда Клаус осторожно подошел к нему, — или им придется умереть.
Юноша подумал, действительно ли эльф мог убить кого-то, действительно ли столь идеальное существо могло совершить столь отвратительный поступок? Возможно, если бы он увидел это, он бы понял причину всего творившегося в их мире безумия. Эльфы больше не были прекрасными существами из сказки.
Микаэл коснулся руки Клауса, они ждали, словно сама судьба бросила монетку в воздух, и результат нельзя было предугадать.
— Забудь об этой двери, посмотри, что я нашел здесь!
Попытки вломиться в их комнату прекратились, но юноши еще стояли некоторое время возле двери, ожидая, когда мародеры уберутся в другую часть дома.
Когда все стихло, юноши позволили себе немного отдохнуть. Эльф устроился на полу возле балкона, а Клаус вернулся на кровать. Ему было жаль, что Микаэл был так далеко, но зато он мог любоваться его красивым силуэтом на фоне окон. В какой-то момент он провел в воздухе рукой по этому силуэту, словно желая запомнить. Ведь кто знает, может он находится под действием каких-то сильных чар или давно уже умер, и эльф, как и Клаус только призрак этого дома, и они навсегда обречены остаться вместе под его крышей, чтобы каждый день встречать рассвет и провожать его.

3.Свет раннего утра

Свет раннего утра
Клаус проснулся от солнечных лучей, скользящих по его лицу. Он поспешно сел на кровати, осматривая комнату в поисках эльфа, но его здесь не было. Юноша посмотрел в ванне, в гостиной – тоже нет, и комод также стоял на своем месте, так что едва ли эльф отправился бродить по дому в одиночестве.
«Ушел», — догадался Клаус, ощутив беспредельную печаль. Он упал на колени, согнувшись в безмолвном крике, и в этот момент увидел, что за окном по тропинке, ведущей к дому для слуг, идет эльф. Юноша тут же поднялся, схватил свои вещи и стал выбираться из дома. Он так торопился, что чуть не упал с дерева, хорошо, что эльф вдруг остановился, смотря куда-то вдаль. Его тонкая, высокая фигура проступала сквозь легкую туманную дымку этого утра, словно маяк, указывающий дорогу потерянным кораблям.
— Микаэл! – позвал его Клаус, подбегая к эльфу. – Как ты мог уйти, не прощаясь!?
Эльф с удивлением обернулся, посмотрев на Клауса с некоторой неприязнью, как смотрит на полицейского мелкий воришка, застуканный на краже. Микаэл держал в руке яблоко. Он перевел взгляд на яблоко, а потом вновь посмотрел на Клауса.
— Я не хотел ранить твои чувства, Клаус, поэтом ушел не прощаясь. – Эльф пожал плечами, скорей выражая этим жестом, что совершенно не понимает, что в этом не так.
— Ранить мои чувства, да ты поступил просто по-свински, это самое низкое дело уйти не прощаясь. Все вы эльфы – гордецы и предатели, в вас нет ничего хорошего, ничегошеньки, одно самодовольство! – говорил юноша, сам не понимая, почему он так дрожит сейчас. Неужели это злость? Он был так зол на Микаэла, что был готов ударить его.
— Ну и чушь ты несешь, Клаус. В вас людях одни страсти, одни эмоции. Только похоть и желание вкусно пожрать.
Эльф холодно улыбнулся, крепко сжав яблоко рукой.
— Ложь! – закричал юноша. – Страсти и похоть здесь ни при чем!
— А мне показалось совсем по-другому, когда ты целовал меня вчера в театре. – Голос эльфа звучал холодно и спокойно. Он отвернулся, отправляясь дальше. А Клаус стал дрожать еще сильнее, он закричал, какой-то непонятный, совсем нечеловеческий вопль вырвался из его груди.
— Ну и убирайся!
Он с удивлением осознал, что по его щекам текут слезы, настоящие теплые слезы. Но почему, почему этот псих вызывает в нем такие чувства? Клаус опустился на траву, желая успокоиться. Ничего, с ним все будет в порядке, жил же он столько времени без Микаэла, проживет и еще тысячу лет. «Убирайся», — прошептал он еще раз себе под нос.
На какое-то время все вокруг стихло, не было слышно ни единого звука, Клаус видел из-под волос, упавших на глаза, как медленно эльф идет к дому для слуг, держа в руке яблоко. Только вдруг он опять остановился. Что-то зловещее было в этой тишине вокруг. А потом Микаэл посмотрел в сторону Клауса с еле скрываемым ужасом, он поднял руку, указывая куда-то позади него. Юноша в удивлении обернулся, и тут же получил удар чем-то тяжелым в спину. Он упал на траву, на мгновение полностью отключившись, а потом кто-то на незнакомом языке стал кричать на него. Клаус перевернулся на спину, увидев над собой имперского гвардейца с ружьем, наставленным на юношу. Клаус попытался встать, но гвардеец ударил его ботинком по лицу, из носа юноши потекла кровь.
По-эльфийски юноша не понимал ни слова, и то, что кричал ему гвардеец лишь пугало его. «Он может в любой момент убить меня», — пронеслось в голове у Клауса.
— Стойте, не трогайте его! Он со мной!– закричал Микаэл, он бросился к Клаусу, желая остановить это несправедливое издевательство. Но гвардеец навел ружье и на него и выстрелил бы, если бы Клаус не пихнул его ногой в живот.
— Клаус, Клаус ты в порядке? – Микаэл упал перед юношей на колени, помогая ему подняться, и вытирая кровь руками с его лица.
Гвардеец снова нацелился на них, он что-то закричал, указывая ружьем на них двоих.
— Он хочет, чтобы мы встали, — шепнул Микаэл.
Они вдвоем поднялись, Клауса мутило, а голова кружилась, только обняв эльфа за плечо, он смог идти.
– Пойдем, он хочет, чтобы мы подошли к стене дома, — вновь зашептал эльф.
— Кажется, он не намерен тебе помогать, — заметил Клаус, силясь улыбнуться.
— Кажется, нет, — согласился Микаэл.
Они посмотрели на гвардейца, тот вновь махнул на них ружьем, крикнув что-то. Он был красив, как и все эльфы, если бы не гримаса злости на лице. Его глаза горели ненавистью, это Клаус хорошо запомнил.
— Он хочет, чтобы мы подняли руки вверх и отвернулись лицом к стене, — сказал Микаэл, когда они подошли к дому для прислуги. – Ты как, Клаус? Сможешь сам стоять?
Юноша едва заметно кивнул, он отпустил эльфа, с некоторым сожалением, было приятно чувствовать его тепло, пусть и так недолго. Неужели им суждено умереть сейчас? Как странно. Они стояли рядом, напряженно дыша.
— Не волнуйся, Клаус, в такие моменты всем страшно, — произнес Микаэл. Они смотрели в стену перед собой, ожидая, когда же гвардеец выстрелит. Вот он взвел курок, нацелился на них, а потом «бах». Юноши посмотрели друг на друга, но никто из них не был ранен. Тогда, повернувшись к гвардейцу, они увидели, что тот лежит на траве, шальная пуля пробила ему голову, больше он не представлял для них опасности.
Клаус сжал руку Микаэла, лучше им держаться вместе. Мир вокруг полон опасности, в одиночку не устоять на самом краю.
Земля затряслась, сразу со всех сторон раздался неприятный грозный шум. А спокойное утреннее небо разрезали ярко-красные светящиеся огни. Они смотрелись необычно в лучезарной синеве, но Клаус знал, что когда они упадут, они разорвут землю и будут уничтожать все вокруг.
— Надо спрятаться, Микаэл, надо спрятаться в подвале. Пойдем скорей.
Эльф кивнул, но он был зачарован происходящим, а еще рад, что остался жив.
— Это похоже на фейерверк, Клаус, — сказал он. Но юноша никогда не видел фейерверков. Он потянул эльфа за собой, нужно было скорее укрыться в подвале, исчезнуть из этого пространства, пока оно несло в себе смерть.

4. В темноте

В темноте
Электрическая лампочка в подвале, где они сидели, погасла через некоторое время, погрузив все вокруг в темноту. Клаус вздохнул, неизвестно, сколько им здесь придется оставаться. Одно радовало, что он все-таки спас свой вещевой мешок, и у них есть еда. Самым большим ужасом для Клауса было страдать от голода, а еще он боялся, что ему оторвет ногу или руку, он станет калекой, и тогда единственное, что он сможет сделать, это просить подаяние в большом городе.
Микаэл был рядом, их колени соприкасались, стоило им пошевелиться или отодвинуться подальше от сыплющейся со стен пыли. Юноша подумал, что как только бомбежка прекратиться, надо будет уходить из города, они с эльфом должны будут податься дальше на юг к морю, там безопасней. Может в Калипсо или Медею, откуда уходят корабли в Новый Свет.
— Микаэл?
-Мм? – эльф склонил к нему голову, так что Клаус почти ощутил прикосновение его волос к своему лицу.
— Ты слышал о Новом Свете?
-Край Вечного Счастья? Да, но я не верю в это, Клаус. Нет никакого Рая на земле. Я не понимаю, почему вы, люди, все время пытаетесь найти его где-то там.
Микаэл протянул руку, дотронувшись до лица юноши. Клаус чувствовал себя уже лучше, разбитый нос – это не беда, заживет через какое-то время. Да и боль в спине постепенно прошла.
— Кровь остановилась, — сказал эльф, — но ты все же возьми, вытрись.
Эльф достал свой платок и вложил его в раскрытую ладонь юноши. Наверное, ткань платка была очень тонкой работы, судя по ощущениям. Пачкать кровью такую вещь? Клаус взял его, аккуратно сжав в ладони, а потом хотел было вернуть Микаэлу, но тот оттолкнул его руку.
— Можешь забрать себе, это подарок.
И тихий смешок. Клаус было хотел сказать что-нибудь про гордость эльфов, но вдруг почувствовал, что это не то, что нужно сейчас, этим жестом Микаэл, словно хотел что-то сломать между ними, может одну из невидимых стен, что разделяют их жизни. Юноша улыбнулся и кивнул, он спрятал платок в карман под рубашку, ближе к сердцу.
— Дело не в Рае, — сказал Клаус, — в мечте. Когда тебе страшно и тяжело, ты можешь закрыть глаза и оказаться, в каком угодно мире, в какой угодно жизни. Наверное, люди, садясь на эти корабли в Новый Свет, думают, что добравшись до берега, они откроют глаза, но это больше не будет сном.
— Мечта, ставшая реальностью, — закончил Микаэл. Они замолчали, земля под их ногами затряслась так, что Клаус ели сдержался, чтобы не вскрикнуть. «Только бы выбраться отсюда», — подумал он. Было бы страшно навсегда остаться здесь в темноте, придавленными тяжелыми балками дома. Тогда бы их ждала мучительная смерть. На мгновение Клаусу стало жутко, но Микаэл обнял его за плечо, а потом спросил:
— Как ты оказался на улице, Клаус?
Что ж, рано или поздно он должен бы был спросить об этом.
— Мою деревню сожгли имперские войска, в панике я потерялся. Вот и вся история. Я думаю, что может мои родители отправились на юг, чтобы сесть на корабль в Новый Свет. Им теперь нечего терять, если они живы, конечно.
— Хорошо, тогда я мог бы дойти с тобой до Медеи, — сказал эльф так просто и естественно, словно речь шла о совершенно обычных вещах. Но для Клауса это было не так, все внутри него сжалось при этих словах, а потом отпустило, оставляя в груди странное волнительное ощущение.
— Договорились, — сказал он, радуясь, что шум сверху делает дрожь в его голосе почти неуловимой.
Через некоторое время эльф пристроил голову на плече Клауса, то ли пытаясь немного поспать, то ли просто ощущая себя так более комфортно. Шум наверху постепенно стал стихать, трясти их небольшое убежище почти перестало. Клаус видел перед собой только темноту, но неожиданно она сменилась яркими картинами – поле золотистой пшеницы, ярко-голубое небо, зеленый лес. Юноша блуждал в этом пространстве, а потом возвращался вновь в окружающий их мрак, только тепло, исходящее от эльфа, указывало на то, что реально в действительности.
— Микаэл, — тихо позвал Клаус. – А как ты оказался в этом городе?
Юноша подумал, что эльф, наверное, не ответит на этот вопрос, а может он действительно уснул и ничего не слышал, но после непродолжительной тишины Микаэл все же произнес:
— Я ищу кое-кого. Только толком не знаю, где искать. Мир такой большой, Клаус, найти в нем кого-то нужного удивительно сложно.
Эльф дотронулся до коленки юноши, мягкое, легкое касание, но оно быстро прекратилось. Вскоре Клаус перестал ощущать и слышать Микаэла, эльф просто не издавал ни звука, ни единого шороха, словно его не было рядом. И это иллюзорное одиночество было ужасным. Тогда юноша потянулся к эльфу, пытаясь нащупать его в темноте, но эльф каким-то чудным образом опередил его, обхватив шею Клауса руками, заставив их лица почти соприкоснуться.
— Не люблю темноту, Клаус. Она напоминает мне о том, что когда-нибудь всему приходит конец. Во мраке легко потерять себя.
Юноша кивнул, почти дотронувшись своими губами до губ Микаэла, но эльф уже отпустил его, а потом произнес:
— Думаю, мы можем выйти наверх. По крайне мере шум больше неслышен.

5. Новый мир

Новый мир
То, что предстало перед их глазами там наверху, разительно отличалось от мирной светлой картины, которую они видели утром. Дом слуг, в подвале которого они укрылись, дымился, крыша у него провалилась и теперь голые балки торчали, словно ребра погибшего чудовища, испуская серый неприятный пар. Трава была выжжена, небо потемнело, словно солнца никогда на нем не было и больше не будет. Но самое главное, что на том месте, где недавно был прекрасный особняк, теперь виднелись лишь одни развалины. Только западное крыло уцелело, а все остальное превратилось в груду камней, досок, и только позолота, выбитая снарядами, кое-где выглядывала из-под этого хауса, словно злобная улыбка разбойника.
Клаус тяжело вздохнул, Микаэл, кажется, вообще не верил тому, что видел перед собой. Он крутился на месте, пытаясь определить, где они находятся и куда идти теперь. Юноша схватил его за воротник куртки и потянул за собой.
— Пойдем, нам надо на юг.
Мир утратил цвета, и это наводило тоску, раздражало сердце, жаль они не были волками, можно было завыть, поднимая морду вверх, призывая неведомых богов, которые обрекли их созерцать картину этого безумия. Микаэл держал Клауса за руку, он чувствовал себя неуютно среди этих развалин. Но страха он не испытывал, по крайне мере так казалось Клаусу. В какой-то момент эльф даже стал что-то напевать себе под нос, симпатичную легкую мелодию, на языке, которого Клаус не знал.
— Как по-эльфийски будет «здравствуй»? – спросил юноша.
— Айэ, — ответил Микаэл, он слабо улыбнулся, а Клаус произнес:
— Айэ. Ну как?
— У тебя ужасное произношение, — ответил Микаэл. – Но я готов с этим смириться.
Наконец они добрались до стены, окружавшей город. Теперь в ней зияла огромная дыра, а через нее был виден горизонт и зеленая трава и небо, деревья и поля. Так далеко, как только мог уловить взгляд, бесконечные, бесконечные дали. Юноши подошли к этому проходу в другой мир, сосредоточено разглядывая все вокруг, не появится ли вдруг откуда-нибудь имперский гвардеец или человеческий солдат. Но все было тихо, Микаэл обернулся, взглянув на разрушенный позади них город.
— Знаешь, это расплата, — сказал он Клаусу. – Я плыл на барже с беженцами. Когда она подошла к городу, они открыли по ней огонь, не давая нам спуститься на берег. Почти все погибли. Теперь город ответил за это. Так устроен мир, ничего не поделаешь.
Микаэл посмотрел на Клауса, его кошачьи глаза возбужденно блестели, юноша тоже волновался, ведь им предстояло сделать шаг в новый мир. Клаус крепче сжал руку Микаэла в своей и набрал побольше воздуха в грудь.
— Пора, — сказал он. Эльф кивнул, и они перебрались через развалины стены, пересекли ее брешь и оказались снаружи. Город остался позади, навсегда.
Вскоре они подошли к небольшой речушке, протекавшей неподалеку от городских стен. Спустившись с каменного моста к берегу, Микаэл и Клаус с удовольствием выпили свежей чистой воды, а также смысли со своих лиц пыль и грязь, которая сыпалась на них со всех сторон в подвале.
— Сейчас бы горячую ванну, — мечтательно произнес эльф, держа руки в прохладной воде и отмывая грязь из-под ногтей. Клаус с удивлением посмотрел на него, горячая ванна казалась ему неимоверной роскошью, в их семье был банный день в субботу, тогда отмывалась вся семья по очереди в деревянной большой бочке. А вот речка и ручьи были к его услугам все время, и Клаус часто с ранней весны до поздней осени купался в их прозрачной воде после рабочего дня или, днем, если выдавалась свободная минута. Эльф плеснул на Клауса водой, тот фыркнул и ответил эльфу тем же, они устроили что-то наподобие игры, тем не менее стараясь не замочить одежду друг друга, все-таки дни уже становились прохладней. Их смех нарушил непривычную тишину, нависшую над всем пространством, принадлежащим городу и его окрестностям. Но вдруг юноши прекратили смеяться, по реке плыла красивая детская кукла. Микаэл поднялся, Клаус стоял рядом. Юноши, как зачарованные смотрели на воду, теперь она казалась им темной, а вовсе не кристально прозрачной, потом на ее поверхности показались другие фигуры, но это были уже не куклы, а некогда живые люди. Река несла их прочь, в неведомую страну, где страданий быть не могло. Хотя кто знает?
— Пойдем отсюда, — сказал Микаэл. И они с Клаусом поднялись на каменный мост, а потом вышли на дорогу, ведущую дальше на юг к морю.

6.Незнакомец

Незнакомец
— Знаешь, я умею подрожать птичьим голосам, — заявил Клаус, он шел, повернувшись лицом к эльфу, пятясь назад, словно невиданный зверь. Микаэл внимательно смотрел на юношу, но понять о чем думают эльфы невозможно, всем известно все они как будто стукнутые по голове, и ожидать от них можно, что угодно.
— Мм, — протянул эльф, кажется, это его мало интересовало, но Клаус продолжал.
— Вот это соловей, смотри, — он засвистел, подражая этой звучной птичке, — а это малиновка.
Эльф заулыбался, именно этого Клаус и добивался все это время, с тех пор, как они отошли от реки, Микаэл был непривычно задумчив и серьезен. Его бледное лицо было похоже на облик одного из духов стихий, которых Клаус видел в разрушенном эльфийском святилище неподалеку от своей деревни, светлые волосы покрыл тонкий слой серый пыли, и потушил их цвет, но Клаус помнил, что они были красивого бледно-золотистого цвета, как и у многих других эльфов, хотя почему-то юноше и казалось, что у Микаэла они были какие-то особенные.
Спустя пару часов, Клаус увидел, что следом за ними кто-то идет. Фигура в темном плаще, высокий, крупный мужчина. Человек. Юноша шепнул об этом Микаэлу, тот едва заметно кивнул. Они решили, что не будут убегать, юноши замедлили шаг, позволяя чужаку догнать их. И он, поняв их намерения, пошел быстрее и вскоре поравнялся с ними.
— Уходите из города? – сказал он, широко улыбаясь. Незнакомец был высок, приятной внешности, с желтой копной волос. Но эльф смерил его холодным, презрительным взглядом. – Не поздновато ли?
-Тварь, — произнес Микаэл, но так, что услышать это мог лишь Клаус.
— Деревенский мальчишка и эльф, кажется, аристократ, интересная компания. Чего только не увидишь в наши времена. Двигаетесь в Медею? Тогда нам было бы по пути.
Клаус хотел было сказать что-то, но Микаэл опередил его:
— Нет, мы идем в Кассий. Это совсем в другую сторону.
Незнакомец снова улыбнулся, но было что-то настораживающее в этой улыбке, теперь Клаус и сам чувствовал это. Ему хотелось взять эльфа за руку, но, конечно, при чужаке он не посмел бы этого сделать. Человек оглядел их еще раз, словно оценивая, может он думал, что будет, если напасть на них и стоит ли они этого. Из ценных вещей у них ничего нет, только шкатулка, да немного еды. Хотя может этому бродяге и этого достаточно. Где-то каркнул ворон, человек вздрогнул, опять улыбнулся, его синие глаза заблестели, словно он сейчас должен был заплакать, но он лишь хлопнул себя по ногам, а потом громко сказал, даже слишком громко:
— Ну, что ж, тогда удачной вам дороги.
Пока он шел вперед Микаэл неотрывно следил за ним, и только, когда чужак скрылся за горизонтом, заговорил с Клаусом.
— Он был на барже, на которой я плыл в город. И когда она стала тонуть, вместо того, чтобы помочь кому-то, он срывал с них ценные вещи в воде и топил их. Женщин, детей, подростков – неважно. Ему нужны были их украшения, хорошая одежда, он доплыл до берега с этим барахлом, а потом смотрел на то, как они тонут и смеялся, а потом…
Эльф вдруг потерял голос, он стал часто дышать, и осел на землю.
— Микаэл! – Клаус опустился рядом, тормоша эльфа.
— Со мной все хорошо, — тихо ответил эльф. Клаус обнял его, как сделал бы, если б утешал какого-нибудь маленького ребенка, которого обидели старшие дети. Он обнял Микаэла за плечи, притянул к себе и почти уткнулся носом в его шею. Так они сидели какое-то время, пока дыхание эльфа вновь не стало ровным, а сердце стало биться спокойно – удар за ударом.
— Что ты делаешь, Клаус? – спросил эльф. – Ты пытаешься понравиться мне?
Клаус улыбнулся, спрятав улыбку на плече Микаэла, чтоб ее след навсегда остался в бисере его куртки.
— Конечно, именно это я и пытаюсь сделать.

7. Эльфийские сказки

Эльфийские сказки
Они шли и шли, казалось, все это будет длиться бесконечно – поля, леса, реки. Эльф шагал немного впереди, а за ним следом Клаус. Юноше порой казалось, что это всего лишь затянувшийся сон. Он, выросший в небольшой общине, под черепичной крышей маленького дома, не привык к таким просторам и пространствам, и каждую ночь, стоило ему закрыть глаза, во сне он видел себя под крышей, окруженным стенами. Интересно, что чувствовал Микаэл? Но Клаус не знал, как спросить об этом эльфа, он вообще был не особый мастер подбирать нужные слова.
Стало смеркаться, тучи нависли над головами юношей совсем низко, повеяло холодом. Клаус начал спотыкаться, к тому же заныла ушибленная спина, и голова немного болела. Он почти не чувствовал своих ног, а все перед глазами было расплывчатым и нечетким, и если бы не темный силуэт эльфа впереди, Клаус бы точно потерялся. В какой-то момент он понял, что просто не может больше, ноги его не сделают дальше ни шагу, и тогда он упал на землю позади Микаэла, раскинув руки и ноги в сторону.
Эльф еще шел некоторое время вперед, потом обернулся.
— Клаус, — позвал он. И, увидев юношу лежащим на земле, бросился к нему, тормоша его, что есть силы.
— Микаэл, ты всю душу из меня вытрясешь, — пожаловался юноша, стараясь отцепить пальцы эльфа от своей одежды.
— Я думал, ты умер, — сказал Микаэл, хмурясь. Он сел возле Клауса, смотря в бесконечную даль перед ними.
— Ну, что ты, разве я могу так просто умереть, — попробовал пошутить Клаус, но и губы плохо слушались его, ему хотелось спать. Просто спать, долго-долго, может быть вечность, а потом проснуться уже под совсем другим небом, пусть бы оно было ярко-голубого цвета.
— Что ты бормочешь там, Клаус? – эльф прислонил свое ухо к груди юноши, слушая, как стучит его сердце. – Ты совсем без сил, но нельзя тебе спать вот так на земле, ты замерзнешь ночью и умрешь. Я соберу ветки и листья, чтобы сделать настил, ну–ка приподнимись.
Эльф помог юноши сесть на землю, Клаус прислонился к своим коленям, обнимая их дрожащими руками. Микаэл ловко собирал ветки, он отламывал их от кустов и небольших деревьев. Вскоре он насобирал как раз столько, чтобы это стало неким подобие постели и хоть немного смогло бы защитить их от холода земли.
— Давай, ложись. – Эльф помог Клаусу подняться и аккуратно уложил его на импровизированное ложе. Юноша блаженно заулыбался, ему было удивительно хорошо, тело смогло расслабиться после долгого перехода. Микаэл вытащил из рук юноши мешок с едой, а потом достал оттуда щетку. Он опять попытался расчесать свои светлые пряди, сантиметр за сантиметром перебирая их, стряхивая с них пыль.
— Эльфы – красивые, — сказал Клаус. Микаэл улыбнулся. – В детстве мне нравилась сказка про эльфа и лунный свет. Я готов был бесконечно слушать ее.
— Расскажи, — попросил эльф, продолжая возиться со своими волосами.
— Ну, там все просто было. Жил-был эльфийский принц.
Микаэл фыркнул, но Клаус продолжал.
— Жил принц, и был он влюблен в принцессу. Но однажды ее похитил злой маг, и чтобы принц не нашел ее, пока маг занимался своими колдовскими делами, он посадил ее на луну. Там бедняжка сидела и плакала. Принц искал ее по всему свету, куда только не заходил, и вот одной звездной ночью он лежал на земле и смотрел в небо, в ту ночь была полная желтая луна, и принц увидел на ней свою возлюбленную. Тогда он поднялся с земли и поймал в ладони лунный свет и сплел из него лестницу прямо до луны. Он взобрался по ней к принцессе и забрал ее на землю. И они жили долго и счастливо.
Клаус вздохнул, вспоминая, как здорово было лежать на своей циновке возле печки, смотреть, как в ней трещит огонь и слушать истории. Он вспомнил лица братьев и сестер, отца и матери, как бы он хотел вернуть это все, хотя бы на миг.
— Слезы Альматер, так звали принцессу, — прошептал эльф. – Когда они упали на землю, то превратились в камни удивительной чистоты. Из него сделаны мои серьги, Клаус.
— Я знал, что это не просто сказка, — обрадовался юноша. Микаэл засмеялся, он перестал расчесывать свои волосы, убрал щетку и лег рядом. Вокруг стало совсем темно, облака понемногу рассеивались. Робкие звезды выглядывали из-за них, словно дивясь тому, что там под ними есть живые существа.
— Теперь ты расскажи, — попросил Клаус, осторожно дотрагиваясь до волос эльфа.
— Хорошо, — кивнул Микаэл, прижимаясь ближе к юноше. – Давным-давно в одной пещере жил медведь. Он был отличным ловцом рыбы, всегда возвращался с большим уловом. По соседству с ним жила обезьяна. Ей тоже захотелось ловить столько рыбы, и она отправилась к медведю, чтобы получить совет, как же этого добиться. Медведь без колебаний сказал ей, чтобы она ночью в мороз пошла к реке, сделала во льду прорубь и опустила туда хвост, а к утру на хвост должно было наловиться много рыбы. Обезьяна так и сделала.
— И что случилось? – спросил Клаус.
— Конечно же хвост замерз, и остался в проруби.
Юноша нахмурился.
— Где же здесь волшебство? – спросил он.
— Хитрый медведь, — заявил Микаэл. – Это куда лучше, чем какая-то там принцесса.
Клаус вздохнул, прикрывая глаза. Эльф едва заметно пожал плечами, он высвободил одну руку из куртки и накрыл ее краем Клауса. Постепенно их дыхание стало спокойным, в остывшем воздухе, превращаясь в белый пар.
— Самые удивительные сказки, Клаус, это те, которые мы создаем сами, — шепнул ему на ухо эльф, касаясь губами мочки его уха. Этот шепот и прикосновение вернули юношу из объятий почти наступившего сна в реальность. Микаэл лежал рядом, закрыв глаза. Больше он не произнес ни слова. На миг из-за облаков вышла золотистая луна, осветив его прекрасное лицо призрачным голубоватым светом.
Клаус улыбнулся, эта идея ему понравилась. Какое-то время он не мог уснуть, смотря на небо над головой, а может быть, он просто пытался найти на луне эльфийскую принцессу Альматер, кто знает, вдруг это все выдумки эльфов, и принц так и не снял ее с луны.

8. Цветы

Цветы
Утром Клаус проснулся от холода. Микаэл сидел рядом, положив голову на колени, он что-то шептал про себя, слов было не разобрать. Может быть, какое-нибудь заклинание или обращение к духам? Клаус решил не тревожить его, а просто подождать, пока эльф сам обратит на него внимание.
— Доброе утро, — наконец сказал Микаэл, обращаясь к юноше со своей неизменной усмешкой.
— Доброе, — ответил Клаус, вставая с их импровизированной постели. Солнце снова вернулось на небосвод, поднимаясь все выше, оно освещала бесконечный простор вокруг. Клаусу хотелось есть. Он достал из мешка пару галет, он стащил их у солдат почти месяц назад. Их незатейливый вкус был ему приятен, конечно, не сравнишь с хлебом, что пекла его мать каждый день, но все же не так уж и плохо.
— Хочешь, — Клаус протянул одну галету Микаэлу, но тот покачал головой.
— Я не ем такого, Клаус, — сказал он.
— У тебя, наверное, избирательный вкус. Раз ты аристократ…
Клаус и сам не знал, почему у него вырвались эти слова, он ни в коем случае не хотел задеть Микаэла, хотя ему было немного жаль, что эльф отреагировал на его небольшую попытку позаботиться о нем, так холодно.
— У тебя хорошая память, Клаус, на слова.
Эльф поднялся на ноги и зашагал вперед, не обращая на юношу никакого внимания.
— Эй, подожди! – закричал юноша, взяв в руки мешок со своими вещами и бросаясь вслед за эльфом.
Микаэл шел быстро, Клаусу никак не удавалось догнать его.
— Да, стой же ты, я же ничего такого не сказал. — Пробовал остановить его юноша, но эльф не слушал. Тогда Клаус подобрал ком земли и швырнул в эльфа, попав по его черной куртке, прямо в спину. Микаэл вскрикнул, скорей от неожиданности, чем от боли и остановился.
— Подожди! – еще раз закричал Клаус, подбегая к эльфу, дыхание юноши сбилось.
— Я жду, Клаус, — голос Микаэла был спокойным и приятным, как всегда, — мне некуда спешить, а если и есть куда, то я не знаю этого, Клаус. Порой мне кажется, что в этом и есть вся проблема, но если подумать с другой стороны, то получается, что никакой проблемы и нет.
Юноша удивленно посмотрел на эльфа, вся злость по отношению к нему тут же улетучилась, и Клаусу было неловко за то, что он швырнул в Микаэла землю. В конце концов, Клаус сам был виноват, надо уметь держать язык за зубами, думать прежде, чем говоришь.
— Прости меня, — сказал Клаус, взглянув на эльфа, тот кивнул и легко поцеловал юношу в щеку.
— Уже забыто, Клаус, — сказал он, улыбнулся, а потом пошел вперед, почти растворяясь в свете невероятно синего неба.
Они и сами не заметили, как все вокруг стало темней, темней свет, темней деревья вокруг. И еще эта невероятная тишина. Вокруг ни души, только черные птицы, они перелетали с ветки на ветку, сопровождая юношей все время, словно ожидая, когда они упадут без сил, чтобы напасть на них.
— Не нравятся мне эти птицы, — сказал Клаус. Микаэл согласно кивнул, а потом заметил:
— Это к мертвецам.
Так оно и вышло, через какое-то время они почувствовали запах, а еще ощущение невероятной безысходности, страха, отчаяния и неотвратимости происходящего. Они шли через высокие заросли травы, а потом кое-где стали попадаться деревья, покореженные, иногда совершенно черные, без листьев или разбитые в щепки.
— Мне страшно, — признался Микаэл, тогда Клаус взял его за руку. Ощущение было таким, словно ты вот-вот прыгнешь со скалы в холодную воду, и прыжок, и вода не принесут тебе облегчения, потому что нужно добраться до берега, нужно плыть изо всех сил, а ты не знаешь, есть ли они у тебя.
Юноши переглянулись, было бы лучше обойти это место, но любопытство взяло верх. Эльф выше поднял ворот куртки, а Микаэл повязал платок вокруг лица. Идти долго не пришлось, вскоре их глазам открылась ужасная картина, когда заросли травы отступили, чуть ниже перед ними предстало поле боя. Некогда зеленое поле было полностью разворочено и истоптано, и лишь едва-едва природа стала брать свое и обращать то, что умерло в живое.
— Посмотри, — прошептал Микаэл, дергая, Клауса за рукав. Насколько хватало взгляда – тела, тела, тела, а между ними бесстыдно алеющие маки? Кое-где лиловые тюльпаны, полевые ромашки и еще цветы, названия которых юноша не знал.
— Здесь нет эльфов, — сказал Микаэл. Клаус стал пристально вглядываться вдаль, но юноша был прав, здесь не было эльфов, ни одного, хотя повсюду валялись знамена имперской гвардии, эльфийские летательные аппараты, форма солдат.
— Но куда они делись? – спросил Клаус, и тут же понял.
— Цветы, — кивнул Микаэл. – Я думал, это лишь выдумка, но нет, оказывается, это правда. Эльфы, умирая, превращаются в цветы.
Клаус кивнул. Конечно, люди сами пришли в этот мир, пришли без спросу, вторглись, не спросив разрешения. И теперь этот мир отказывался принимать их так сразу, делать частью себя, не то, что эльфов.
— Пойдем отсюда, — попросил юноша. Микаэл кивнул, он коснулся плеча Клауса, слегка сжав его.
— Возможно, ты лучше их Клаус. И после смерти ты тоже превратишься в цветок.
Клаус хотел что-то ответить, но в голове его была холодная пустота. Микаэл пошел прочь, юноша последовал за ним. Им еще идти и идти, не смотря ни на что, не смотря на происходящее вокруг, они просто идут, как будто, не зная куда, не зная, чем это может для них обернуться. Просто вперед и вперед, как многие, как мы все.

9.Топи

Топи
С утра Клауса била мелкая дрожь, ему все не удавалось согреться после ночного сна, Микаэл шел рядом, потирая глаза. Они уже несколько дней никого не встречали, словно были совсем одни в этом мире. Порой они подбирали с земли поломанные ветром ветки и, представляя, что это мечи, сражались друг с другом. Им нравилось думать, что они два отважных рыцаря, или король и его верный слуга, сражающиеся против огромной армии. Но в конце они всегда одерживали победу, и многотысячные войска врагов бежали прочь. Облака были их воздушными замками, прекрасными кораблями.
Когда на душе становилось тоскливо, Клаус доставал свою шкатулку, заставляя ее проигрывать чудную мелодию, что он впервые услышал в том особняке, где их чуть не поймали мародеры. Постепенно юноша настолько привык к Микаэлу, что стал делиться с ним своими мечтами, рассказывая, какой прекрасный будет дом у него, и как хорошо он заживет, как только кончится война. Микаэл же почти ничего не говорил ни о своем прошлом, ни будущем. Но слушать он умел, и этим тоже располагал к себе.
Один раз эльф вновь поцеловал Клауса.
Юноша увидел, как Микаэл ест яблоко, откуда оно взялось у него, Клаус понятия не имел.
- Как ты это делаешь? – спросил он.
- Это подарок, - пожал плечами Микаэл, - лично для меня. У каждого эльфа есть что-то подобное, какой-то маленький дар этого мира. Хочешь попробовать?
И прежде, чем Клаус смог хоть что-то сказать, Микаэл откусил кусок яблока и приник своими губами к губам Клауса, проталкивая ему в рот сочную мякоть. Юноша покраснел до корней волос, он смущенно отвернулся, старательно прожевывая угощение.
- Вкусно, - сказал он, наконец. Микаэл похлопал его по плечу.
- Это яблоко, оно, словно часть меня, - сказал эльф.
Клаус удивленно посмотрел на него. Но Микаэл продолжал улыбаться, будто бы все и так было ясно.
- Хочешь сказать, что я только что съел часть тебя?
Эльф отмахнулся рукой, ничего не сказав, и вновь зашагал вперед, но Клаус слышал, как он тихо смеется.
После полудня они добрались до болотных топей. Впереди одни заросли травы, да камыши. К тому же все это покрыто легкой белой дымкой, почти как снег, только прикоснешься рукой, а он разлетается прочь клочьями неприятного мокрого дыма.
- Гиблое место, - сказал Клаус. Микаэл смотрел на топи, но не подходил близко. Наверное, он тоже слышал истории, как целые обозы пропадали здесь. Раньше перевести на ту сторону брались проводники, но сейчас, где их найдешь.
- Нужно идти в обход. – Клаус знал, что эта идея не лучше, но ему было страшно заходить в этот странный туман, хотя и признаваться себе в этом он не очень-то хотел.
- Мы не дойдем в обход, Клаус, - сказал Микаэл. Он стоял, обняв себя за плечи и покачиваясь на ногах взад и вперед. Эльф похудел за время их путешествия, теперь его глаза стали такими большими, что казалось это не лицо, а одни кошачьи глаза. – Я думаю, я мог бы попытаться вывести нас. Знаешь, ведь эльфы обладают особым чувством.
- Что? А ты когда-нибудь этим занимался?
- Нет, Клаус, но все когда-нибудь бывает впервые.
Эльф улыбнулся. Он плотней закутался в свою куртку, подтянул ботинки и туго зашнуровал их.
- Лучше нам связать себя друг с другом, главное – не потеряться.
Клаус кивнул, но скорей механически, нежели испытывая определенные чувства. На уме у него было одно – скорей сбежать отсюда, но юноша все-таки достал из своего мешка веревку и крепко накрепко обвязал ее вокруг своего пояса. Тоже самое сделал и Микаэл. Со стороны топей раздался не то стон, не то вой, такой жуткий, что Клаус непроизвольно отступил на шаг назад. Микаэл обнял юношу за плечи, уткнувшись лицом ему в спину. Он что-то шептал по-эльфийски, а потом толкнул Клауса вперед.
- Давай, Клаус, нужно идти.
Они пробирались очень медленно, Микаэл то стоял, принюхиваясь, словно зверь, или просто вглядывался в туман, то вдруг начинал идти и вновь замирал. Порой с разных сторон от них слышались шорохи, голоса, скользили какие-то тени. Однажды, Клаус был уверен, кто-то тронул его за ногу, и когда он посмотрел вниз, то в траве исчезали жуткие корявые пальцы. А может, это было лишь игрой его воображения? Клаус не был уверен.
Эльф же молчал, только иногда он сжимал руку юноши так сильно, что тому становилось больно. А потом Клаус упал. Это получилось как-то случайно, он шел и шел за Микаэлом, старясь не отставать, но вдруг эльфа совсем поглотил туман, а перед юношей возникла тень, сначала она была темной, почти черной, но постепенно меняла очертания, и вот, перед ним стояла мать Клауса, она улыбалась ему, протягивая руки: «Я испекла для тебя хлеб, сынок», - говорила она, маня его за собой. И юноша не сдержался, поверив в иллюзию, он сделал шаг в сторону и оступился куда-то в зыбкую грязь. Его потянуло вниз быстрее, чем он смог что-то сообразить, даже крикнуть толком не успел. Микаэл бросился к нему.
- Подожди! – остановил его Клаус, ты тоже можешь провалиться. Микаэл дернул плечами, и осторожно стал тянуть веревку к себе, вытягивая юношу из топи. Клаус было жутко, его охватил такой холод, словно он попал в ледяной прорубь. Его тянуло вниз, вытягивая все силы, и Клаусу вдруг стало так все равно, совсем расхотелось сопротивляться.
- Клаус! Не смей, слышишь, не смей сдаваться!- голос Микаэла вывел его из наваждения. – Старайся подтянуться на руках.
Юноша кивнул, он собрал всю волю, все желание, весь свет жизни, что еще был в нем, и стал ползти прочь. Вскоре, к счастью, он почувствовал под собой твердую поверхность, а потом и руку Микаэла, который стал тащить его за ворот куртки.
-Уф, - сказал Клаус, устраиваясь рядом с эльфом, который сидел на земле, все еще сжимая в руках веревку. Микаэл осмотрел его, убеждаясь, что юноша не сломал себе что-нибудь, или не поранился. У самого эльфа на ладонях остались темные бордовые полосы. Но он взглянул на них лишь с каким-то раздражением и в конце концов спрятал руки в карманы.
- Надо приложить листья подорожника, они здорово помогают от ран, - сказал Клаус. Микаэл слабо кивнул. Он осторожно прислонился к юноше.
- Давай отдохнем немного, - попросил эльф. Они устроились на небольшом возвышении, где было более или менее сухо, легли на траву, касаясь друг друга коленями, Клаус подсунул под голову эльфа свой вещевой мешок. Казалось, вся топь вокруг живая, она покачивалась словно море, убаюкивая их в каком-то своем странном ритме. Клаус прикрыл глаза, рукой касаясь куртки Микаэла, лучше быть ближе друг к другу, так как не знаешь, что в следующий раз для них приготовит этот туман.
- Клаус, ты спишь? – прошептал Микаэл, дергая юношу за плечо.
Клаус открыл глаза, уже было темно, но не так, что ты не видишь ничего вокруг, а так, как будто откуда-то льется лунный свет. И в этом голубоватом пространстве, совсем недалеко от Клауса летали небольшие желтые огоньки.
- Волшебство, - прошептал Клаус. Микаэл засмеялся.
- Это болотные огни.
- Души утопленников.
- Или феи, - сказал эльф. – Тебе страшно?
- Нет, - покачал головой Клаус.
- Хочешь посмотреть поближе?
Юноша повернулся к эльфу, тот сидел на коленях, слегка приподнявшись и рассматривая светящиеся шарики. А потом он запел, вроде бы тихо, но из-за того, что на болоте не было слышно ни звука, пение легко распространялось в воздухе, наполняя пространство. Это было так красиво, как звуки, исходящие от звезд морозными ночами. Огни послушались голоса эльфа и подлетели ближе. Клаус мог дотронуться до них ладонью, но Микаэл не позволил ему этого сделать.
- Просто посмотри. Никто не знает, куда зовут болотные огни, но любой, кто следует за ними или касается их, исчезает из этого мира.
Огни еще некоторое время кружились над ними, то образуя круг, то беспорядочно летая в воздухе, словно тополиный пух, легкие и небольшие. А потом они просто растворились в темноте, раз и исчезли, а над топями сгустилась кромешная тьма. Больше юноши не сомкнули глаз до рассвета.

запись создана: 04.02.2012 в 17:58

---

green tea saves the world

сюрпризом дня стал целый мешок японской еды
из Токио,
так что целый день все что-нибудь да жевали,
даже самые стойкие)
А вечером я к тому же зашел в Окономи, который открылся
недалеко от Тверской. Яки-соба там сносная, но вот
само окономияки мне что-то не понравилось
буду пить чай

---

L'amour

quelle chanson

я иду вдоль реки.
тихий плеск, легкий стон,
это тают огни, и молчит телефон,
почему я один этим вечером
вдруг,
и совсем не пойму,
кто мой враг, кто мой друг.
я совсем не пойму,
сердце бьется в груди,
я кого-то люблю,
но его не найти...

и поет Leo Ferre


Хочется французских песен и фильмов, если придет завтра Же-Же, то
будем смотреть Chanson d'amour

Забавный комментарий обнаружились к статье про трех вероятных любовников Ивлина Во в Оксфорде -
"только три! на что же он тратил свое свободное время?"
Я опять хочу прочитать "Возвращение..."

---

gordon scott

Есть повод съездить в Лондон

---

idiot's dreams

у нас в этом году открывают сеть 7-Eleven
+ еще одна мечта

---

much things to happen

морские боги вы сошли сума,
то крики чаек, то рассвет кричащий,
опять тревожит тихий сон с утра,
и будит вновь в долинах вечноспящих.
их бой окончен, но они бредут
и по дорогам вновь опять все так же,
сандали стерлись, лица мрачных Будд,
огонь сияющий и искренне щемящий.
их взгляд пугал, и был грозою всех,
и копий острых здесь боялся каждый,
но войско -призраков лишь вызывает смех
у чаек-сплетниц на подъемной башне.

---

treihi

Ты знаешь просто бьется тишина,
осколками по полу странный звук,
и ты опять внимаешь ей одна,
под сердца стойкий равномерный стук.
Он не придет, не жди такой порой,
Цветы завяли, подо льдом темно,
А ты все веришь, он придет домой,
И долго смотришь - сумрак сквозь стекло.

---

not to forget

Private

вспомнил:
стоим мы с М. на выходе из ресторана, который забит вечером
и люди топчутся на пороге, нам не дают одежду.
Тогда я сам беру и достаю нашу вешалку с куртками,
начинаем одеваться, помогая друг другу,
вокруг толпа...
М. говорит - будь ты девушкой, я бы на тебе уже женился!
Я говорю - будь я девушкой, не упустил бы такого шанса.
Официант - где ваш номерок?
Игнорируем его сервис был tres tres mal
занавес.

---

todayyy

Сегодня с утра у меня было такое ощущение. что
меня вчера долго били, а ведь никакого экстрима не было,
я точно помню, и домой я вернулся рано...
все дело в японской еде! я уверен.
и в морозе!
поэтому сегодня я прочитал Trapdoor by Vixen Phillips -
и оказалось, что книга выложена в свободном доступе только
наполовину!
конечно. это жесткий унылый трэш, но я хочу знать,
чем все кончилось? а платить 3 евро не хочу, по крайне мере
пока...
What's up?

---

minute

и я разбит, почти стекло,
прозрачный снег холодным утром,
уставившись в мое окно
мерцает серебром, минуты...

Время не бежит, а летит.

---

lol

"Ты все драматизируешь. Все, что у тебя есть – это телевизор и надувной матрас. Я бы не назвал это "есть, что терять" (c)

---

Начинается...

Начинается ночь М.Каннингема -
это книга, от которой я так много ждал, но так мало получил(

Мало того, что после первых 5 страниц я стойко стал ассоциировать
главного героя со своим знакомым и его женой, так и основная линия
сюжета оказалась надуманной ерундой!
Я просто зол.
И еще эти притязания на философию, то, что Миззи
всю дорогу читает Томаса Манна,
какой-то бред...
И я не уверен, что в 40, в 50 лет мне это будет близко,
жизнь - это жизнь, в ней всегда есть и место сожалению
и радости, вот и все

---

ушел стричься, если что ...

---

Quite strange

Perfect

я все успел, хотя ужин в час ночи
явно напомнит о себе утром, так что стоит
ограничиться минеральной водой ( и это при том, что
у нас на обед планируются каннелони со шпинатом!)
у меня есть оправдание в качестве караоке утром и
just dance 2 вечером, не помню, чья это была
идея, но теперь у меня в голове застряла песня Pump it!

Fred Perry с 50% скидкой, жаль что было мало времени(

и вот эта...Crazy in Love

---

Don't forget to buy milk and cinnamon

Я устал, немного,
в голове остались ненужные поверхностные мысли.
М. не звонит, вот гад, тем более я знаю причину,
это злит меня еще больше.



P.S. купить тот черный пуховик, - 30, Oh, no!

---

наработки..

я видел сумрак - вестника рассвета,
в плаще из кожи, взгляд тревожней сна,
им лишь луна любима и воспета,
и лишь ее пленяет красота.
я видел ночь - худой и бледный рыцарь,
смотрел в лицо мне тысячи веков,
и я никак не мог от взгляда скрыться,
все вспоминая имена богов.
я видел дождь - прекрасный принц одетый
в прозрачную тунику, на руках
его блестят жемчужные браслеты,
кристаллы звезд качаются в ушах...

---

morning memory

Сегодня я рано возвращался домой, было холодно и пришлось
прикрыть лицо шарфом - он пах карамелью и сахарной ватой,
хотя уже прошел месяц, с того времени, как я был там, где могло так пахнуть